Шпионы, не вернувшиеся с холода - Страница 49

– О визите Фармацевта в Испанию знали только несколько человек, – сказал Большаков, – но его ждала там засада. Предположим, что американцы нарочно подставили нам Скобелева. Но подробности визита были известны только четверым. И стали известны американцам. Вы можете объяснить, кто из этой четверки мог оказаться предателем.

– Почему четверым? – тихо спросил Попов. – Я знал о троих. Я, генерал Кучуашвили и Лучинский. Больше никто не должен был знать. Я сам думал об этой проблеме и не находил возможного информатора.

– Был еще четвертый, – пояснил Большаков. – Это Павлик Писаренко, мой старый друг.

– Но это невозможно, – попытался даже улыбнуться Попов. – Писаренко не может быть предателем. Я тоже знаю его достаточно давно.

– Мы решили проверить всех четверых, – продолжал Большаков. – Операцию разработала специальная группа полковника Караева. Мы приготовили четырех агентов, которые должны были прибыть в Лондон четырьмя разными маршрутами. Такой примитивный и действенный метод выяснения возможного «крота». Оставалось сообщить каждому из вас номер рейса и время прибытия агента. А затем послать группу наших наблюдателей, чтобы проконтролировать на месте кто именно будет арестован. Вы уже поняли, кого арестовали?

Попов опустил голову.

– Неужели вы включили в этот список и своего друга Писаренко? – очень тихо спросил он. – Вы так не доверяете людям, Иван Сергеевич? Он же ваш самый близкий друг. Вы, по-моему, крестный его внука.

– Это было предложение полковника Караева, и я с ним согласился, – холодно ответил Большаков. – Вынужден был согласиться.

– И на разработку моей кандидатуры вы тоже дали согласие? – спросил Попов.

– У меня было только два варианта. Либо согласиться, либо отказаться. Я решил согласиться, чтобы Караев и его люди провели подобную проверку. Как бы вы поступили на моем месте? Только откровенно?

– Я бы вас исключил из этого списка, – убежденно сказал Попов. – Я бы вас никогда не включил в этот список, Иван Сергеевич. Вы всегда были для меня~ как отец~ как пример.

Большаков подавленно молчал. Он неожиданно поднялся и подошел к окну, встав к ним спиной, словно предоставив продолжить разговор Караеву. Попов все так и понял. Он обратил ко второму гостю.

– И был арестован мой агент?

– Да, – ответил Караев. – Там были четыре рейса, прибывшие в разные терминалы. Из Нью-Йорка, Парижа, Дублина и Варшавы. Арестовали прибывшего из Дублина. Того, о котором знали только вы.

– Это случайное совпадение, – мрачно заявил Попов, – такое случайное совпадение~ Хотя нет. Подождите. Это не случайное совпадение. Нет, нет. Теперь я все понимаю. Это далеко не случайное совпадение.

Большаков повернулся к нему.

– Все так и должно быть, – возбужденно произнес Попов тоже поднимаясь со стула. – Сегодня эти американские дипломаты нарочно полезли ко мне, чтобы подтвердить ваши выводы. Такой примитивный трюк, который обязательно должен был сработать. На вашем месте после этих объятий я бы немедленно отдал приказ о ликвидации такого предателя. Они ведь не могли знать, что Иван Сергеевич сам приедет ко мне, что он испытывает~ испытывал ко мне личную симпатию.

Он неожиданно метнулся в другую комнату. Большаков и Караев переглянулись.

– Может, мне пойти за ним? – предложил Караев.

– Подождите, – остановил его Большаков, – подождем. Не нужно так его оскорблять. Возможно, он попытается объяснить нам эту провокацию американцев.

Появился Попов со своим пиджаком, в котором он был, когда возвращался с работы. Он начал тщательно обыскивать пиджак и наконец нашел в нагрудном кармане небольшой контейнер, в котором находился микрочип. Попов бросил их на стол.

– Вот мои доказательства, – нервно сказал он. – Я даже не представляю, что там может быть. Они нарочно встретились со мной, чтобы не только пообщаться на глазах у наших наблюдателей, но и оставить мне этот «сувенир» на память. Вы могли бы меня ликвидировать, а потом найти это подтверждение моей вины. Моих безусловных контактов с американцами.

– Вы либо негодяй, либо мы действительно ошибаемся, – задумчиво сказал Большаков. – Но почему они действуют на таком примитивном уровне? Полагают, что у нас сидят дураки? Почему они считают, что мы не разберемся? Ведь достаточно нескольких дней, чтобы все еще раз проверить. Почему они так уверены, что у нас нет этого времени?

– Не знаю, – нервно потер подбородок Попов, – но на их обычную работу это не похоже. Возможно, они таким образом пытаются отвлечь наше внимание от настоящего «крота».

– Но тогда выходит, что они знали о нашей операции, – вставил Караев, – а все подробности были известны только троим. Мне, вам, Иван Сергеевич, и генералу Чеботареву.

Большаков взглянул на Попова. Тот покачал головой.

– Только не Чеботарев, – убежденно сказал он. – Тогда давайте сразу начнем подозревать заодно президента нашей страны или премьера. Я уверен, что Чеботарев знает больше секретов, которые интересны американцам, чем все наши руководители, вместе взятые.

– Почему у нас нет времени, Андрей? – спросил Большаков. Кажется, он тоже начал понимать, что американцы сработали слишком грубо.

– Не знаю. – Попов посмотрел на лежавший мирокчип. – Я начинаю думать, что не мы их обманули, а они попытались нас провести. Но сделали это с таким расчетом, что мы все равно ничего не узнаем. Или даже не так. Не успеем узнать.

– Давайте снова. – Большаков прошел к столу и опустился на стул. Рядом сел Попов. У обоих были сосредоточенные лица. Оба генерала понимали, что речь идет о судьбе самой организации.